О гибели «Руси деревянной» говорят уже давно. И мало кого эта тема вдохновляет теперь, когда, как считается, уже почти не осталось ни материальных свидетельств, ни живых свидетелей мудрого и простого уклада сельской старины. Однако если все же познакомиться с этой – такой важной – частью русской жизни, то быть равнодушным уже не получится, – считает известный московский художник Татьяна Юшманова. Вот уже более десяти лет она путешествует по России, чтобы лучше узнать ее, а свои впечатления выражает в творчестве.
Ей удалось увлечь русской глубинкой и своего супруга – священника Алексия Яковлева, клирика московского храма Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском. Теперь сообща семья отца Алексия и община прихода занимаются восстановлением уникальных деревянных церквей, которые все реже, но еще встречаются на бескрайних просторах Русского Севера.
– Татьяна, на вашей выставке много портретов. Каких людей вы выбираете как модели?
– Я очень люблю писать простых деревенских людей, интересно писать детей, но особенно мне нравится работать над портретами пожилых людей, стариков. Это для меня очень захватывающе. На их лицах отражается прожитая жизнь, размышления о ней; у них особенная глубина взгляда.
В наших поездках иногда встречаются люди, знакомство и дружба с которыми, может вдохновить меня на серию портретов. Вот, например, удивительная поморская семья Слепининых, живущая в очень красивой деревне на берегу Белого моря.
Старые уже люди, они не могли равнодушно наблюдать, как разрушаются храмы в родной деревне, и своими силами стали потихоньку ремонтировать колокольню. Тогда-то мы и познакомились, и нас поразил их необычный пример, ведь дядя Саша Слепинин, 75- летний рыбак и плотник, был в то время еще даже некрещеным.А на глазах Изабеллы Ефимовны, его супруги, сельской учительницы, некогда переполненная деревенская школа, с классами по 50 человек была закрыта из-за отсутствия детей. Оба они удивительные люди, и наша дружба – большой подарок для нас. Я написала несколько портретов дяди Саши и один Изабеллы Ефимовны. Теперь работаю над большим портретом Изабеллы Ефимовны у русской печки во время выпечки традиционных северных шанег и пирогов. В этом деле она непревзойденная мастерица.
Мы всем сердцем полюбили деревню, в которой живет эта прекрасная семья, и, в меру своих сил стали помогать их трудам по сохранению колокольни и уникального Никольского храма 1636 года постройки. За год удалось заменить двери в храме, вставить окна, завершить ремонт колокольни, а потом нашелся благотворитель, на средства которого удалось профессионально отреставрировать два чудом уцелевших купола и поставить три недостающих. И летом 2010 года Никольский храм поистине стал украшением деревни. Параллельно силами местных жителей удалось полностью восстановить почти рухнувший храм, что на кладбище. И зародилась идея помочь и другим храмам. Протоиерей Димитрий Смирнов, председатель отдела Московского Патриархата по взаимодействию с вооруженными силами, начальник моего супруга, связавшись с правящими архиереями северных епархий, благословил по возможности провести аварийные работы во всех деревянных храмах Севера. Так появился проект «Общее дело. Восстановление деревянных храмов Севера». А в деревне, где все начиналось, вокруг возрожденного храма сплачиваются люди, даже появилась церковная община. Летом существует воскресная школа, которую с удовольствием посещают дети местных жителей и дачников. Приходят и взрослые. Занятия проводит отец Алексий, я и проводящие в деревне отпуск профессиональные преподаватели.
– Почему вы избрали источником вдохновения именно Север, ведь в России много и других не менее интересных для художника мест?
– Я потомственная москвичка и впервые попала в деревню в десятилетнем возрасте, когда родители купили дом на севере Ярославской области, в маленькой деревушке. Там я часто бывала в разное время года и очень сблизилась с местными стариками, старалась помогать им в хозяйстве, полюбила сельскую жизнь, много рисовала и писала. А поступив в Российскую академию живописи, ваяния и зодчества, впервые попала на Север, куда почему-то меня всегда тянуло, и… оказалась дома. Это была поездка по Архангельской области. Меня восхищало все: удивительная природа, непривычно открытые гостеприимные люди, старые деревни с домами-теремами и, конечно, беспримерные по красоте и гармонии деревянные храмы и часовни – жемчужины и гордость России. Потом было очень много поездок по Северу, включая Карелию, Заполярье и Сибирь, пройдены берега любимого Белого моря и многие северные реки.
Я путешествовала в разное время года и всегда остро и радостно ощущала, что я дома. Мне очень хорошо на Севере, именно в нем я черпаю вдохновение, он стал главной темой моего творчества. Мне приходилось бывать и на юге, и много где за границей, но лучшего края для себя я не видела. В Русском Севере удивительное сочетание настоящего и прошлого, современности и истории, человека и природы, такого легкого и нежного сочетания воды, воздуха, закатно-восходного неба белых ночей и суровой мощи, нелюдимости и снежных зим. Но самое главное в Севере для русского человека – то, что он самый русский, как отмечал академик Дмитрий Сергеевич Лихачев. Север сыграл выдающуюся роль в русской культуре. Он не знал ни монгольского ига, ни крепостного права, что сказалось в мужественном, достойном и простом характере северян. Д.С. Лихачев обращал особое внимание на то, что Север спасал Россию в войны, сохранил нам русские былины, старинные обычаи, русскую деревянную архитектуру, русскую музыкальную и словесную культуру, русские трудовые традиции. Конечно, это так! А еще в Русском Севере есть удивительная целительная нравственная сила, и мы должны беречь его, сохранять, не допускать опустения деревень и разрушения храмов.
А сколько чудесных монастырей на Севере! На Валааме в 18 лет я крестилась и много писала. Там поразила меня тончайшая гармония неповторимой природы и знаменного распева, дивных монастырских служб. А на Соловках самые сильные впечатления оказались связанными с поморами-рыбаками, их трудом и бытом. Там я на всю жизнь полюбила Белое море и белые ночи и тоже очень много работала в каждый свой приезд на архипелаг. Очень дорог мне и Артемие-Веркольский монастырь на Пинеге. И я очень счастлива, что мой муж, отец Алексий, разделяет мою любовь к Русскому Северу. Так что, с Севером у меня связано очень многое, а три года назад мы купили старый домик в той поморской деревне, где возрожден, с Божией помощью, Никольский храм, и теперь мы с батюшкой приобщаем к Северу и нашего маленького сына.
– Семья священника – всегда пример для прихожан. Как успеваете быть и матушкой, и художником?– Именно потому, что мой муж – священник, и успеваю. Люди православные, и особенно священники, с ответственностью относятся к талантам. Раз Бог дал человеку какой-то талант, дар, то нужно его обязательно развивать, а не зарывать. Так что отец Алексий мой первый помощник и вдохновитель во всем. Я очень благодарна ему за поддержку. Я никогда не думала, что буду матушкой, и когда мы с отцом Алексием познакомились, он знал, что я художница и не смогу бросить живопись. И, помогая мне развеять распространенный стереотип, что матушки – это домохозяйки или регенты, познакомил меня с женами священников самых разных профессий. Конечно, с рождением ребенка времени для работы стало гораздо меньше, зато его начинаешь больше ценить и плодотворней использовать.
Категория: 
